1. Серый февраль

07.07.2010
2158
Иногда мы и сами не знаем как будут развиваться события. То, что было привычным может в одночасье превратиться в новое и совсем не объяснимое явление.
Все может быть другим. Открывая дверь собственного подъезда мы попадаем в мир, который оставили еще вчера, возвращаясь с работы. Все вокруг буднично и привычно. Те же старушки на скамейке, чей-то автомобиль, запаркованный прямо на газоне...
Но есть нечто неуловимое, чужое.

- Скажи "Свет".
- Ну, СВЕТ.
- Светло?
- НЕТ!
- Ты просто открой глаза и увидишь! Скажи свет!



1.
Стало трудно дышать.
Все изменилось за последние минуты ожидания. В темноте , среди старых чемоданов и прочего ненужного хлама, едва заметно двигался огромный кот. Даже не кот, а котяра. Он не спеша и как-то деловито вышагивал по залежам бытовой пыли. Время тянулось медленно и от этого еще более неприятным становилось ожидание исхода погони.
В районе лестницы послышались осторожные шаги. Что-то тихонько звякнуло и время остановилось. В звенящей тишине огромным молотом стучало в висках. Прошло несколько секунд и на лестнице послышали шаркающие удаляющиеся шаги. Погоня закончилась.
Стало легче дышать. Лежа на спине Василий вытянул руки вверх и внимательно их рассмотрел. Вместе с ним две пары кошачьих глаз с интересом изучали десять пальцев вытянутых вверх. Захотелось потянуться и сбросить с себя оцепенение.
Чего ему от меня было нужно? Зачем этот дворник бежал за мной полгорода?
Вообще странный этот город. Лица угрюмые. Все молча и быстро куда-то идут. Такое впечатление, что вокруг одни актеры в спектакле о городе, населенным марсианами .
Он встал, отряхнул полы дубленки и медленно слез по узкой лесенке с чердака. На лестничной клетке курили два парня. У обоих ботинки были надеты на манер домашних тапок. Без пятки. Четыре совершенно пустых глаза посмотрели куда-то сквозь него. Один из них весело подмигнул и хриплый голос спросил:
- Ну как там?
- Нормалек!
Ответ устроил обоих и они синхронно затянувшись выпустили дым, натянули на лицо кривую улыбку и уставились на Василия. Он быстро спустился по подъезду и оказался на улице.
Пройдя сотню метров, он вышел на автобусную остановку. Серо-черный снег в сугробах, походивших на бетонные плиты, пританцовывали человек десять пешеходов, мечтавших стать пассажирами.
Мда. Что дальше?
Не праздный вопрос для человека, прибывшего два часа назад в город детства, и успевшего расположить против себя первого же человека с кем успел заговорить. Ничего не предвещало погони. Выйдя из вокзала он просто спросил у местного дворника как пройти до центральной гостиницы. Дворник по началу подробно рассказал как добраться. И даже больше того подсказал и номер троллейбуса и остановку.
Василий смотрел на лицо дворника и вдруг подумал, что такой добродушный дворник никак не вписывается в серо-морозное окружение явно недружелюбного города.
Сразу после этого дворник остановился, как поперхнулся. Василию даже показалось что тот прислушался к его мыслям .Дворник вонзился в Василия прищуренным взглядом. Медленно достал сигарету и, не сводя взгляда с супостата, закурил. Два раза глубоко затянулся и как с цепи сорвался:
- По-наехали тут … интересно за каким хреном ты к нам прикатился? Уж не враг ли ты? Точно вражина! А ну стой!
Как подменили человека…

Что дальше? Гостиница.
Смеркалось. Улица Карла Маркса печально мигала гирляндами реклам как суровое напоминание о классовой ненависти одних людей к другим. Парадный вход в гостиницу, построенную явно при социализме, венчала неоновая вывеска «Snovatel». Очевидно подчеркивая преимущество ее постояльцев над серыми, замерзшими горожанами.
Темно-красная униформа администраторов, спрятавшихся за табличкой «ресепшн», как слова к песни сочеталась с красной ковровой дорожкой и красными кожаными диванами, расположенными в холле из розового мрамора и красного же гранита.
«Красные шапочки» миловидно улыбались, демонстрируя всю женскую добродетель вперемешку с подлинным сибирским гостеприимством.
Окутанный всем этим розового-благодушным очарованием Василий разомлел. Предвкушение теплой ванны и виски, глубиной в пару пальцев, изменило его настроение. Улыбаясь, он назвал фамилию и протянул паспорт. Девушки профессионально учтиво сделали свое дело, и , через несколько секунд , скоростной лифт уже поднимал его на 12 этаж зеркально-бетонного отеля в центре сибирского мегаполиса.
Еще десять минут ушло на борьбу с сантехникой и местным баром. Утопая в пенных облаках, заряженный шотландским виски Василий понял: жизнь прекрасна!

2.
- Это простая проверка, - шеф отхлебнул кофе и посмотрел как-то мимо Василия на внутренне окно, через которое было видно, как новая секретарша отчаянно пыталась нарисовать на своем личике яркие губы.
- Приехал, проверил показатели, познакомился с аборигенами. Кстати! Прихвати мне от туда икры и оленины. Они там просто чума! – он закатил глаза, и на его лице отразилась сладострастная улыбка знатока сибирской гастрономии. Его лицо покрылось воспоминаниями Енисейской рыбалки и свежего сагудая.
Василий медленно встал, забрал билеты и тихо вышел из кабинета. Только дверь предательски щёлкнув за спиной, выдала явление командировочного. Насмерть перепуганная секретарша подпрыгнула на месте и испортила все свои художества.

Командировки – это приятная необходимость. Во-первых, путешествие всегда идёт на пользу любому жителю каменных джунглей. Даже если это путешествие обещает быть скучным приключением по коридорам провинциального учреждения в богом забытом заснеженном городе.
Во-вторых, в таком служебном путешествии остаётся интрига ночных приключений. В конце концов, молодой и почти не женатый человек вполне заслуживает поход в ночной клуб. Ну и конечно заслуживает ту командировочную интригу, которую обещает холостой вечер в чужом городе.

В-третьих, что же еще? А зачем что-то еще? Неужели двух таких весомых аргументов не достаточно?
Не достаточно! Мы ж высокоорганизованные существа. Ни хлебом единым и все такое высоко моральное прочее.
Ну что же. Тогда, в-третьих, это город моего детства. Пройтись по закоулкам детства - как это романтично.

Василий не заметил, как дошел до своего кабинета, опустился в удобное кожаное кресло и погрузился в разгребание скопившейся почты. В папке входящей почты остались только те сообщения, которые пропустил мыльный алгоритм. Все письма, которые были признаны спамом, скопились в папке удаленных сообщений. Среди отобранной почты красовались два недельных отчета, данные о статистике продаж за последний месяц. И еще три новых письма, отправитель которых был не вполне понятен.
Интересно как этот спам все-таки умудряется просочиться? Интересно кто автор? Василий не открывая письмо скопировал отправителя и открыл адресную строку. Волосы зашевелились сами собой. Отправитель был ни много ни мало – он сам. Письмо было отправлено с личного почтового ящика. Таковых у Василия было ни много ни мало - три штуки. Остальные письма оказались отправлены тем же автором с других ящиков.
Автор называл себя не читаемым набором символов, однако у каждого автора всякий раз адрес совпадал с одним из адресов Василия. Он прочитал каждое письмо несколько раз, но содержание у каждого из них сводилось к одному и тому же. Автор писем настойчиво указывал три цифры, которые очевидно, являются философским камнем и священным Граалем одновременно: 137.
Очевидно автор сообщений не блистал ораторским искусством и вряд ли мог связать два слова, по крайней мере самостоятельно. Дело в том, что под каждым набором цифр красовались классические рекламные тексты. Дальнейшее изучение писем было прекращено. Василий написал письмо администраторам почтового сервиса о наличии спама в его ящиках и с облегчением закрыл свой ноутбук.

3.
«…молочного цвета. Какого цвета молоко? Белое? А может мутное?
У молока совершенный, откровенный чистый цвет. Он не похож на мертвенную белизну сметаны. Он живой. Он имеет свой, неповторимый оттенок. Новое молоко «Зимний вечер» - упоение вкусом чистоты. Попробуй молоко настоящего цвета!»
Телевизор отчаянно пытался перекричать звуки душа. Вода хлестала по волосам, плечам и бёдрам. Контрастный душ. Что может быть прекрасней похмельным утром. Горячие и холодные струи сбегали по лицу, освобождая от оков головной боли.
«Зимний вечер» - пьяное безобразие. Она улыбнулась вчерашним приключениям. Она никогда не искала приключений. Всегда они находили ее. Но в этот раз она превзошла саму себя… Улыбка стала гримасой.
Анна вышла из душа, укуталась в огромное полотенце и посмотрела на зеркало. Как всегда на нее смотрело милое личико. Она показала ему язык и задержалась. Через пятнадцать минут придирчивого осмотра она убедила себя в отсутствии морщин. Это просто не правильный свет. Анна посмотрела на часы. Осталось всего тридцать минут. Через тридцать минут Саныч будет ворчать: «Ну и где наша красавица!?». Черный кофе и две конфетки! Саныч я уже еду!

Холодное морозное утро. Серые силуэты десятиэтажек как спины спящих великанов закрывают синее небо, проплывая в окне автобуса. Тяжёлое свинцовое небо, покрытое белыми кляксами. Белые облака на темном, почти черном небе. Небо запачкало облака. Они испачкались и стали грязно-белыми.

Молочного цвета.

Что за гадость. Опять эта реклама. На фоне грязного неба появился и приближался рекламный плакат. На нем за кухонным столом сидели два мужика и держали граненые стаканы наполненные молоком. Между ними , сверкая этикеткой "Зимний вечер", возвышалась огромная бутылка. Над всем этим безумием висел девиз: Попробуй молоко настоящего цвета!

Надо подумать о чем-нибудь приятном…


Скажем о таком не очень большом, в меру жирном и, наверное, поэтому очень симпатичном, покрытым толстым слоем сыра кусочке куриного паштета, намазанного на тонкий и хрустящий тост из черного хлеба…

Мда. Сразу после планерки куплю что-нибудь пожевать.


Странно устроен это организм. Когда предлагается море еды он смотрит на мир сытыми глазами и только удивляется тому, как в некоторых столько влазит. Последнее, кстати вообще трудно понять. Есть люди, которые могут есть до тех пор, пока перед ними стоит то, что можно пережевать. Может быть у них все по-другому? Вместо желудка – гастропортал. Они открывают внутри себя секретные двери и через них, как через черный ход, бережно передают еду прямо в тарелках. Там их аккуратно сортируют и раскладывают по полочкам.
Так. Первые блюда. Украинский борщ. Солянка по-венгерски. А вот и свободное место.
«Простите! А как называется это замечательное блюдо? Тещины щи? Остроумно. Спасибо вкусно!»
«Бурда съедобная». Иначе и не назовешь! Пусть стоит – пригодится.
Теперь вторые блюда…
Полки заполняются раз от раза. Вместе с новыми блюдами открываются новые и новые пустые полки. Насыщение на ступает. Хочется еще и еще…
Нет. Сразу после планерки – в магазин!!!
Дверь тихонько скрипнула. Она заглянула внутрь. Одно кресло укоризненно оставалось свободным.
- Извините Сан Саныч! Можно?

4.
Удивительное дело. Стоит пронестись тысячи километров, чтобы утром, как ни в чем не бывало, сидеть на планерке и выслушивать до боли знакомые речи. План по отгрузке. Ценовая политика. Конкуренты не спят. Ценовая дискриминация. Отчетность не к черту. Ближайший семинар.
Спать уже не хотелось. Это город детства начинал нравиться. Все точно так же как и дома, только немного иначе.
За столом сидели скучные портфеленосцы и телефоноводы. Они внимательно вслушивались речь председателя собрания и, казалось, впитывают каждое его слово. Их изучение не сулило ничего кроме разочарования, и поэтому Василий просто ждал, когда речь дойдет до него.
- А вот и Василий Иваныч! Прошу любить и жаловать. Он к нам всего на пять дней, так что если есть вопросы по продвижению продукции - как говориться, милости прошу! Василий Иваныч! Скажи пару слов!
Василий медленно поклонился и приготовился для ответного слова. В это время всё собрание замерло в почтенном ожидании ответного слова, но дверь тихонько заскрипела…
- Извините Сан Саныч! Можно?
- А если я скажу НЕТ?! Это что-нибудь изменит? Заходи Анна! Ты не пропустила самое главное. Вот Василий Иваныч. Приехал по твою душу.
Анна зашла в кабинет и уселась на пустующее кресло.
Василий сказал короткую и многозначительную речь. Портфеленосцы раскланялись и медленно удалились. В кабинете остались Председатель, Анна и Василий.
- Ну так вот Анна! Покажи Василию Иванычу наше производство. Своди в торговый дом. И вообще. Поняла? Только сильно не изматывай! Ровно в 18.00 я его заберу!
Глаза Василия вздернулись вверх. У него на сегодняшний вечер совсем другие, командировочные планы.
- Ничего, ничего! Всего один вечер! Поедем на рыбалку. Утром доставим прямо в контору! Так что не переживай!



Часть 2. Розовый нож.

1.

Резать новым, острым ножом фрукты большое удовольствие. Нож сам проникает внутрь, кажется уже ничто его не остановит. Раздвигает румяную плоть и медленно, но настойчиво продвигается дальше. Ему точно нравится это. Он для этого готовился.
Однако во всем этом есть откровенное свинство по отношению к яблоку. Оно не останется таким каким было после ножа. Однако оно охотно трескается вместе с движением лезвия. Нож знает чего хочет яблоко. Оно хочет стать другим.


Александр Билонов

Чат с Билоновым