Предисловие

Многое может быть другим. Многие могли бы измениться. Но как трудно. До боли трудно. Трудно изменить себя.
Как дерево. Первые годы жизни - гибкие ветви. Как сплетешь так и вырастет. Однако чем старше ствол, тем труднее гнуть. Годовые кольца как тюремные коридоры, сковывают движения. И вот уже не гнется, там где всего пять лет назад можно было изменить все...
Время. Самая страшная из всех не осязаемых угроз.

Ярким светом встречных машин изредка освещается часть его лица. Если смотреть долго - привыкаешь к тому, что виден только один глаз, бровь и половина губ. Половина губ... странно сказано. Не две губы, разрезанные пополам. Именно "половина губ". Потому что мы знаем, что они есть - просто их не видно.
Ярким светом встречных машин ... половина губ. Если закрыть глаза - можно представить другую часть лица. Скрытую тенью ночной дороги. Машины проезжают мимо и не могут осветить другую сторону. А я могу представить. Темный овал лица, темная линия брови и сверкающий глаз. Бр... Холодный темный глаз.

Первое разочарование всегда наступает внезапно. 
Умение управлять погодой мы утратили вместе с детскими мечтами о волшебниках и чудесах. Ребенок искренне пытается руками остановить дождь и разогнать тучи. 
Капли дождя ручьем льются по щеке. Через светлую рубашку видны худенькие синие плечи. Руки вздернуты к небу и предпринимают неизвестные, только одному ему ведомые жесты. 
Дождь стихает и из-за туч выныривает солнце. Он с облегчением опускает руки... 
Верим ли мы в то, что умеем. Умеем ли мы то во что не верим?

Дура какая. Какая дура. Ну как можно было так. Дура. Просто дура. Так тебе и надо. Ладно уже. Ну что случилось, то случилось. Зачем об этом еще раз? Надо сменить тему. Вот например помнится было один раз такое в детстве полезла за конфетами в буфет. Он высокий. Забралась на стул. Оперлась на спинку, потянулась , и ... 

Лестничные клетки всех многоэтажек похожи друг на друга как близнецы. Лестницы «хрущевок», сине-зеленые в моем социалистическом детстве, до сих пор остаются в той же поре. Каждый подъезд моего детства, освещаемый тусклыми лампочками, смотрел на меня печальными зелеными стенами давней окраски. Мне даже казалось, что их специально не красят. Специально, чтобы подчеркнуть будничную красоту тесных хрущевских подъездов.

Время имеет цвет и даже запах. Несколько раз в день мы переживаем касание времени. Утро пахнет мятой зубной пасты и ароматным кофе. Полдень имеет запахи дамского парфюма, окутывающий все рабочее пространство офиса. Обед пахнет выхлопными газами городских пробок. Вечер разит ячменным ароматом темного пива. Наша жизнь измеряется ароматами времени.
А что будет если эти ароматы станут временем...